Боевой Топор [Искупление Путника] - Сара Дуглас

Ночью ей удалось незамеченной вернуться в палатку, но заснуть так и не довелось: в ее ушах стоял звон мечей, а перед мысленным взором, повторяясь, проносились ужасающие картины, неизменно заканчивавшиеся одной: разрубленное тело Аксиса лежит в луже крови. Фарадей казалось, что она и сама в крови, налипшей на все тело.

Поднявшись с постели, она долго мылась холодной водой, не обращая внимания на причитания матери, которая зябко кутаясь в плащ, стращала дочь самыми немыслимыми болезнями, возникающими от переохлаждения организма.

Вернувшись в лагерь, Аксис немедля занялся Гилбертом. Посадив его на свежую лошадь и вручив подготовленный Веремундом пакет для передачи Брату-Наставнику, он отправил его обратно, в резиденцию Джейма, в сопровождении нескольких человек, приказав командиру группы не спускать с него глаз ни при каких обстоятельствах.

На следующее утро колонна топороносцев двинулась дальше, взяв курс на Арсен. Монахи поехали впереди рядом с Аксисом, но вскоре надоели ему пустой болтовней, и он, оставив около себя Огдена, надеясь расспросить его о пророчестве, отправил Веремунда, с его согласия, к женщинам, чтобы скрасить их путь.

Веремунда приняли хорошо, Мерлион с Фарадей нашли в нем приятного собеседника. Временами к дамам подъезжал Тимозел, и тогда беседа еще более оживлялась, вызывая улыбки, веселый смех и недоуменные восклицания.

И все-таки Фарадей не могла отделаться от пережитого наваждения. Стоило ей вспомнить об Аксисе, как страшные картины ночного видения начинали снова проноситься в ее мозгу. Вот Аксис скрестил мечи с Борнхелдом, вот он роняет меч, а вот уже лежит поверженный, весь в крови. Фарадей содрогалась от ужаса, хмурилась и замыкалась в себе.

На третий день перехода Тимозел, заметив, что Фарадей в сумрачном настроении, принялся рассказывать о пророчестве, которое выучил чуть ли не наизусть, не усвоив лишь конец текста. Фарадей выслушала его с нескрываемым интересом, а выслушав, обратилась за разъяснениями к монаху, который вкратце рассказал ей об аварах и икарийцах, высказав неслыханные суждения, уже успевшие возмутить благочестивого Гилберта.

— Неужели ахары жили с отверженными в полной гармонии? — спросила озадаченно Фарадей, обратившись к монаху, весьма довольному, что оказался в центре внимания.

— Да, когда они жили в одном государстве, в Тенсендоре, — пояснил Веремунд. — Это было несколько тысячелетий назад.

Фарадей насупила брови.

— Но как ахары могли жить в мире с отверженными, если те злые, кровожадные люди?

— Злые, кровожадные люди? Вовсе нет. Это домыслы Сенешаля, возникшие в те времена, когда ахары, избрав для себя Путь Плуга, надумали главенствовать в государстве, навязывая свою волю аварам и икарийцам. Это вызвало недовольство, которое ахары решили подавить силой.

— Ты хочешь сказать, Веремунд, что зачинщиками Войн Топора стали ахары?

— Отверженные — злобные, коварные существа, — вмешалась в разговор Мерлион. — Вот почему Сенешаль благословил ахаров на войну с инородцами. Победив, ахары благоразумно вырубили леса, в которых отверженные находили пристанище и откуда совершали свои губительные набеги.

Все замолчали. Тишину нарушила Фарадей.

— Веремунд, расскажи подробнее об аварах и икарийцах.

— Об этих народах сейчас можно судить только по сохранившимся манускриптам. Ознакомившись с этими рукописями, можно понять, что икарийцы живут в горах и поклоняются солнцу, луне и звездам. Возможно, поэтому они зовутся «людьми Крыла». Авары — жители леса. Они поклоняются деревьям и даже умеют общаться с ними.

Фарадей вздрогнула.

— Мама права, — сказала она уверенно. — Отверженные — злобные существа. Ахары правильно поступили, когда изгнали их из страны.

В тот же день колонна топороносцев остановилась на привал у цепочки холмов, вытянутой полукольцом и простиравшейся вдаль на пол-лиги. Холмов было около тридцати, каждый, как определил на глаз Аксис, высотой около ста, а длиной — около двухсот пейсов. Их плоские вершины были покрыты ковром луговых цветов, а обрывистые склоны — травой и низкорослым кустарником.

— Странные холмы, — сказал Аксис, подойдя к Велиару, говорившему с Огденом. — Все одинаковые. Ты не слышал о них?

Велиара опередил Огден.

— Это могильные курганы королей Тенсендора.

Аксис нахмурился. Его уже допекли информацией о Тенсендоре. Он всегда полагал, что государство ахаров, Путь Плуга и учение Сенешаля существуют испокон веку, а, по словам Веремунда и Огдена, выходило, что ахары основали свое государство всего тысячу лет назад, а раньше проживали на одной территории с икарийцами и аварами.

— Эти короли управляли отверженными?

Огден улыбнулся.

— Эти короли, родом икарийцы, управляли всеми народами, населявшими Тенсендор. В течение пяти тысяч лет у власти стоял дом Парящего Солнца во главе с королем, которого называли «Великим Когтем».

Аксис и Велиар недоуменно переглянулись. Неужели ахары подчинялись отверженным?

— Не удивляйтесь, — продолжил Огден. — Великие Когти действительно управляли всеми народами, но тысячу лет назад ахары, попав под влияние учения Сенешаля, развязали в государстве войну, в результате которой изгнали аваров и икарийцев за Скалистые горы.

— Как бы там ни было, — хмуро ответил Аксис, — эти усыпальницы икарийцев сегодня послужат нам защитой от ветра.

Действительно, расположившись у подветренной стороны курганов, топороносцы укрылись от холодного ветра, гнавшего с севера тяжелые облака. Не пошел и собиравшийся дождь. Облака, перегоняя друг друга, стремительно неслись мимо.

И все-таки топороносцам было не по себе и даже сидя у бивачных костров, они чувствовали озноб, но причиной этому состоянию, постыдному для солдат, был не холод, а жуткое таинственное пророчество, леденившее душу. Арн и Тимозел не стали держать язык за зубами, и солдаты с мрачным видом пересказывали друг другу пророчество, предвещавшее появление Разрушителя во главе гнусного воинства, состоявшего, в понимании бывалых топороносцев, из дьяволов, демонов и вампиров.

В этот вечер общество дам, с благосклонного согласия Мерлион, разделяли Веремунд, Огден, Аксис и Велиар. Поужинав, Фарадей неожиданно поднялась и, извинившись, сказала, что хочет прогуляться по лагерю. Ее не остановили, и только Аксис проводил девушку озадаченным взглядом. После стоянки у леса Безмолвной Женщины Фарадей изменилась, стала замкнутой и задумчивой. Какая тому причина? Вряд ли тяготы перехода. Фарадей ни на что не жалуется, от строя не отстает. Да что Фарадей! Мерлион, и та держится молодцом. У нее хватает сил даже на то, чтобы присматривать за служанками, которые на привале не прочь улизнуть к солдатам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});